Великие имена и великие произведения искусства, которые раньше формировали русскую идентичность, превращаются в пустые ярлыки для маркетинга конфет или рекламы банка. И если раньше «Евгения Онегина» учили наизусть, то сегодня его цитируют разве что в мемах — да и то с ошибками. «Современные дети не читают, они скроллят», — отмечает учительница литературы. По словам учителей, даже в элитных школах ученики путают стихи Пушкина с цитатами из аниме. Виноваты не только гаджеты, но и безразличие общества к этой проблеме. «"Я помню чудное мгновенье" — это, кажется, какой-то скучный тик-ток из XIX века», — иронизирует блогер-подросток.
Интернет в России действительно стал доступнее: даже в сёлах есть 4G. Но что это даёт культуре? Виртуальные экскурсии по Эрмитажу — для галочки, ведь большинство платформ предлагают лишь поверхностный контент. Зато пиратские сайты с голливудскими блокбастерами и турецкими сериалами работают без сбоев. Найти в сети качественную лекцию о русском авангарде очень сложно. В лучшем случае вы упрётесь в платные подписки или курсы за 10 тысяч рублей. Эта цифра не спасает, а усугубляет неравенство.
Раньше кружок по театральному мастерству или художественная школа были бесплатными. Сегодня практически всё образование в области культуры платное. Хочешь учиться у известного режиссёра? Плати 30, а то и 100 тысяч в месяц. Мечтаешь о консерватории? Готовься к репетиторам за полмиллиона в год. Бесплатных мест почти нет, а если и есть — их отдают явно недостаточно. Для региональной молодёжи это приговор.
Культура в России стремительно делится на два лагеря. Для элиты — платные мастер-классы, закрытые показы, курсы от известных деятелей культуры. Для остальных — бесконечные сериалы, TikTok и ностальгия по советскому кинопрокату. Государство пытается балансировать: строит «культурные кластеры» в городах-миллионниках, но забывает о малых музеях и библиотеках. В итоге страна рискует вырастить поколение, для которого Шишкин — это иллюстратор этикетки конфет, а Тарковский — «скучный режиссёр из учебника».
Пока чиновники и общественники спорят о «духовных скрепах», реальную культурную политику диктуют продюсеры. Каждый вечер федеральные каналы заливают эфир сериалами про бандитов, гламурных стервозных девиц и «простых парней с района». Рейтинги зашкаливают, а культура проигрывает: за год в России выходит больше 300 сериалов, но лишь единицы из них хоть как-то связаны с литературной классикой. «Зачем снимать классику или серьёзную современную прозу, если зритель хочет крови, драк и красивых машин?» — откровенничает сценарист одного из телехитов. Результат? Опросы показывают: 60 % россиян в возрасте 18–25 лет не открывали ни одной книги Пушкина, зато все знают, чем закончилось «Слово пацана. Кровь на асфальте».
В то время, когда в Москве открывают очередной арт-кластер с лекциями за 5000 рублей, в регионах библиотеки закрывают, а вместо кружков рисования курсы «Как зарабатывать на NFT». Молодёжь, лишённая доступа к настоящему искусству, формирует альтернативную реальность:
— Шишкин — это автор упаковки шоколадных конфет, которые ел в детстве;
— Достоевский — парень из мема «Преступление и наказание — это про мой долг по ипотеке»;
— Толстой — бородатый дед из рекламы водки, которая уже не продается в магазинах.
Мы теряем не просто имена — мы теряем язык, метафоры, способность мыслить, но в ответ слышим: «Да кому это надо? Вот нейросети уже пишут стихи вместо людей!»
И что дальше? Россия стоит на пороге культурной амнезии. Если сегодня не остановить этого культурного оскудения, то завтра страна проснётся в мире, где «культура» — это бандитские сериалы, рекламные слоганы и AI-генератор анекдотов про поручика Ржевского. И тогда все разговоры о «великой традиции» не смогут объяснить, в чём её величие.